Чтоб не забыть, стараюсь записать
Любимых телефоны, адреса,
Но все теряю записные книжки.
Подумайте, какие чудеса...

Вы скажете, какие пустяки.
Утеряны всего-то две строки,
Но я то даже имени не помню
Тех, коим ранее слагал стихи.

Не помню формы рук и цвета глаз,
Не узнаю ни в профиль и ни в фас.
Мы правда с вами встретились в июле
У моря в Ялте в предрассветный час?

Ирония здесь вовсе не причём.
У монумента с добрым Ильичём
Есть фотография, где я тебя целую?
Стою, молчу, и морда кирпичом.

Какие-нибудь восемь лет назад
Глаза-то те же. Ну и что глаза?
И уши, я подозреваю, те же.
Стою, молчу, не знаю, что сказать.

Стою, молчу, и в памяти шуршит,
Как белый шум, дыхание души.
Какая всё же это штука – память.
Не поленись, забудешь – запиши.

Так как вас звать? Икс – Игрек? Вот те на!
Подумайте, такие имена
Не забываются. Да, да, уже запомнил,
И в памяти несу сквозь времена.

Но кто скрывается под этим Икс,
Под этим Игрек. Я не помню лиц
И тел. А тел тем более не помню.
Исписанных, потерянных страниц.

Страниц сгоревших, улетевших в ночь,
Вернувшихся и вновь ушедших прочь,
Залитых в прошлом горькими слезами.
Не плачь, слезами горю не помочь.

Не плачь, внутри тебя уже война,
Не плачь, утрата – мнимая вина,
Не плачь у мертвой телефонной трубки
И у листа, где надпись не видна.

Не плачь. Так стало, так тому и быть.
Бывает проще помнить, чем забыть,
А ты смотри – ты ничего не помнишь.
Смирись с подарками своей судьбы…

Чтоб не забыть, стараюсь записать
Любимых телефоны, адреса,
Но все теряю записные книжки.
Подумайте, какие чудеса...
2005